Если вас спросят о том, какие страны, на ваш взгляд, наиболее подготовлены к обороне в случае неожиданного начала войны, вам, скорее всего, далеко не в первую очередь придет в голову небольшая Албания, не обладающая ни ядерным оружием, ни одной из наиболее боеспособных армий в мире. Все население Албании (3,192 млн на 2015 год) не сильно превосходит по численности, скажем, состав армии КНР (примерно 2,333 млн человек), однако что касается густоты защитных сооружений, то тут с Албанией мало кто может посоревноваться.
Огромным количеством бункеров, рассеянных по всей стране, Албания обязана диктатору Энверу Ходже, личности незаурядной и яркой. Родившийся в 1908 году на юге Албании, он застал принятие Албанией в 1912 году независимости от Османской империи, становление Албании в 1925 году республикой, а позже, в 1928 году, превращение Албании под давлением Италии в монархию. Ходжа рос в стране, раздираемой соседними государствами, полной нерешенных проблем, где смена режимов была лишь проявлением политических игр тех сил, которые далеко не в первую очередь были заинтересованы в улучшении жизни рядового населения. Албании требовалась сильная власть, способная провести ряд назревших преобразований, а также защитить страну от притязаний соседей, готовых в любой момент разорвать ее на части; однако на протяжении еще долгого времени Албании не было суждено такую власть обрести.
Энвер Ходж
На фоне столь печальных страниц Албанской истории неудивительным кажется становление Энвера Ходжи революционером, ярким представителем албанской оппозиции, ратовавшим за установление, прежде всего, полной независимости страны. Интересно то, что главным политическим вдохновителем албанского юноши стал не кто иной, как Иосиф Виссарионович Сталин. Увлечение Ходжи Сталиным, доходящее, кажется, почти до фанатизма, проливает свет на причины многих его политических решений. Посвятив некоторое время изучению языков, Ходжа занялся переводами на албанский речей виднейших советских политических деятелей, причем на протяжении года занимался этим уже на территории СССР, совмещая переводы с учебой в институте Маркса-Энгельса-Ленина и в Институте иностранных языков. В 1938 году он лично встретился со Сталиным. Описания этой встречи, по-видимому, не сохранилось, однако впечатление, произведенное албанским революционером на своего кумира, представляется крайне положительным, поскольку в результате этой встречи Ходжа на долгое время заручился его дружбой (уж насколько в политике есть место такому понятию) и помощью. С этого момента и вплоть до своей смерти Иосиф Виссарионович стал поддерживать сначала самого Энвера, а затем и страну, в которой тот стал безраздельно править. Для Ходжи же Сталин стал не просто поддержкой, но и примером, на которого тот стал равняться во всем: реформы албанского правителя были удивительно схожи с советскими не только по своему содержанию, но и по методам, которыми, по мнению Энвера, на земле должна была выстраиваться «коммунистическая идиллия».
В апреле 1939 года Албания пала жертвой итальянской оккупации. Энвер Ходжа так и не перешел на сторону фашистской партии, за что во второй раз лишился работы (первый – за нелегальную оппозиционную деятельность) и был заочно приговорен итальянским оккупационным судом к смертной казни. Несмотря на это, он с еще большим рвением продолжил антифашистскую деятельность: занимался антифашисткой пропагандой, участвовал в митингах, руководил партизанским движением. Ходжа организовал подпольные собрания албанской коммунистической партии, где сам он постепенно приобретал все больший вес, а в 1942 году еще раз приехал в Москву для встречи со Сталиным, в результате которой был решен вопрос о столь необходимой для Албании независимости. В 1945 году на Потсдамской конференции Сталин ответил решительным отказом на притязания Черчилля к Албании, дав, таким образом, понять, что собирается отстаивать интересы этой страны и защищать ее от иностранной интервенции. В августе в Албанию отплыли советские корабли, снабженные продовольствием, медикаментами и прочим необходимым для жизни грузом. Пожалуй, отношение Энвера Ходжа к СССР можно отдаленно сравнить с отношением Петра Первого к излюбленной им Европе: СССР стал для Албании фактически старшим братом, по пути которого страна впредь должна была развиваться. В Албанию стали активно приглашаться советские ученые и деятели искусства, которые должны были обогатить страну своим опытом, помочь ей освоить последние достижения науки и искусства. Особенно востребованы были преподаватели и врачи. Взамен в Советскому Союзу отправлялись албанские студенты для обучения в ВУЗах.
Придя к власти, Ходжа начал воплощать в жизнь столь давно назревшие социально-экономические реформы, ступая при этом нога в ногу за Сталиным. В Албании проводились коллективизация и индустриализация, искусство и религия были поставлены под контроль государства, аналогично культу личности Сталина возник культ личности Энвера Ходжи. Албания была объявлена первым атеистическим государством; в ней проводились аналогичные советским пятилетки (разрабатывавшиеся, между прочим, в советском госплане), строились заводы-дубликаты ЗИС и ЗИМ. Помимо этого, Ходжа занимался преодолением тотальной безграмотности населения и увеличивал пенсии, а с середины восьмидесятых годов снизил заработную плату работников партийного и государственного аппарата, что позволило перенаправить деньги из данной статьи расходов на проведение социальных реформ. Вместе с тем, удивительно схожим был и репрессивный аппарат; уже позже жители с грустью шутили, что название столицы государства, звучащее как Тирана, сочетается с характером правителя, тирана Энвера.
Однако со смертью Сталина жизнь в СССР изменилась, что не могло остаться незамеченным для жизни Албании. XX съезд КПСС, на котором был зачитан знаменитый доклад о развенчании культа личности Сталина, Энвер в знак протеста покинул, так и не дождавшись окончания заседания. Убежденный сталинист, он незамедлительно отреагировал на это, как ему казалось, предательство общей высокой идеи, разорвав отношения с государством, бывшим ранее для него ориентиром. В 1962 году Албания вышла из СЭВ, в 1963 году заявила об отказе выплачивать долги СССР и его союзникам, а в 1968 году, осудив ввод войск в Чехословакию, вышла и из ОВД. Необходимую экономическую помощь, получаемую ранее от СССР, теперь обеспечивал Китай, ставший последним союзником Албании. Перейдя к стратегии активной обороны, страна постепенно закрылась для соседей на долгие десятилетия (считается, что до конца 90-ых годов Албания была самой изолированной страной Европы). Когда же железный занавес пал, стало очевидно, что рассказы об удивительном процветании Албании имеют мало общего с реальностью. Оказалось, что по ряду важнейших показателей (таких как уровень развития промышленности, сельского хозяйства, уровень жизни и зарплаты рабочих) Албания уступает не только Западной Европе, но и Восточной Европе. С последствиями такого сильного отставания, о котором долго никто не подозревал, государство разбирается до сих пор.
Что же касается внешней политики, то страх предстоящей тотальной войны с соседями, неумолимо преследовавший Энвера Ходжа вплоть до его смерти и усилившийся после разрыва отношений с СССР, привел к созданию примерно 700 тысяч бункеров, украшающих страну порой в самых неожиданных местах. Любые точки пейзажа, казавшиеся стратегически важными, спешили прикрыть новой постройкой, обходящейся дешевле, чем боеприпасы, и позволяющей сделать каждую семью воюющей в случае нападения. У бункеров было и еще одно назначение – они могли быть использованы не только для защиты при внешнем нападении, но и при внутреннем; то есть были пригодны и в случае войны, и в случае революции. Правление Ходжи, как и любая другая диктатура, в большой степени основывалось на насильственном контроле, и именно этим, видимо, было продиктовано его убеждение в том, что подобные меры необходимы.
На настоящий момент в Албании приходится по одному бункеру на четверых человек и по 24 бункера на квадратный километр площади страны. Большинство бункеров можно наблюдать в их первоначальном виде: если не считать случаев переоборудования некоторых из них в склады, кафе или ночные клубы, то в целом внешний вид их остался неизменным. Бункеры можно встретить в горах, прямо во дворах домов, на улицах и на воде, стоящими по отдельности и в кучках. Несмотря на то, что в последнее время часть их начали демонтировать, бункеры Албании продолжают выглядеть удивительно органично и кажутся теперь уже неотъемлемой частью этой красивой страны. Но частью со своей историей, длительной и порой печальной. Историей об улучшениях, но вместе с тем историей об изоляции и страхе, о постоянном напряженном ожидании удара; истории о надежде и вере в изменения, рассыпавшейся с падением железного занавеса; истории длиной в сорок лет.
